В поселке Дворики начиная с 2000 года в течении длительного времени создалась высокая криминогенная обстановка из-за череды убийств, совершенных братьями Марченко и Морозова, которые в последствии за эти только доказанных 6 (шести) убийств граждан поселка Дворики привлечены к уголовной ответственности с осуждением на длительные сроки заключения. Интересы потерпевших родственников по защите их прав с целью устранения в дальнейшем криминогенной обстановки в поселке, представлял юрист Золотарев Михаил Юрьевич. На судебных заседаниях странным стало то обстоятельство, что прокурор, представляющий сторону обвинения, сначала требовал строго и адекватного наказания совершившего убийства Марченко, а в последствии, в кассационной инстанции истребовал его смягчения. В таком изменении своих позиций прокуратурой усматривается связь с тем обстоятельством, что переквалифицируя систематические убийства на подконтрольной территории на единичные факты убийств, прокуратура просто пытается завуалировать свою бездеятельность, из-за чего в принципе и возникла криминогенная обстановка. Жители стучались, а прокуратура длительное время не реагировала, убийства продолжались, а прокурорские работники уходили на повышение. Есть над чем задуматься. И вдруг, после осуждения, совершивший убийства Марченко, исчерпав весь свой арсенал защиты своих интересов, сделал тактический ход и обвинил представителя потерпевших юриста Золотарева М.Ю. в том, что он в сравнение с ним в качестве примера привел рецидивиста Чекатилу. По данному поводу Марченко обратился с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении представителя потерпевших юриста Золотарева М.Ю. в связи с его оскорблением. Дознаватель, тщательно исследовав дело, вынес по данному заявлению постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, однако прокуратура дважды отменяла постановления об отказе и направляла дело на новое рассмотрение с соответствующими указаниями. Видимо юрист Золотарев М.Ю., придавший гласности криминогенную обстановку района, стал костью в горле у прокурорских работников, которые так и хотят повысить показатель, от которого напрямую зависит оценка их качества деятельности вышестоящей прокуратурой. Не добившись исполнения своей корыстной цели, осужденный за убийство Марченко обращается в Зеленоградский районный суд Калининградской области с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ, в которой просит признать бездействие дознавателя незаконным.  29 сентября 2010 года состоялось судебное заседание. Участвующий в деле прокурор просил удовлетворить жалобу Марченко В.В.. Видно сильно задета честь прокуратуры Зеленоградского района. Шутка ли, раскрывается десятилетняя бездеятельность, которая возможно привела к череде убийств. С нашей точки зрения, прокуратура прямым образом оказывает давление на суд и требует пересмотра уже вступившего в законную силу дела, что фактически не может быть ни на каких основаниях с правовой точки зрение. Если пересмотр дела – это значит должны давать показания все, кто присутствовал на данном судебном заседании, в котором якобы допущено оскорбление преступника. А это значит должны давать показания и прокурор, и судья, который вел этот судебный процесс, и никто из них не заметил факт оскорбления, тогда как сам осужденный заявляет об этом уже после заседания суда спустя определенное время. Боле того, на самом судебном заседании осужденный за убийства Марченко и вовсе отказался отвечать на вопросы, подтверждающие его оскорбление. На вопрос о том, когда его оскорбили, во время процесса или после, и вовсе ответил, что не помнит. Это существенный факт, так как если это произошло во время процесса, то со стороны прокурора должна была поступить устная жалоба, а этого не было в судебных процессах. Раз не было жалобы, соответственно действия представителя пострадавших не выходили за рамки этических норм.  Кроме того, учитывая требования Кодекса профессиональной этики адвоката, представитель потерпевших как адвокат вообще не должен давать показания и недолжен допрашиваться в связи со следующими возникшими обстоятельствами. Согласно ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат при исполнении поручения в своих действиях исходит из презумпции достоверности документов и информации, представленных доверителем. Адвокат не должен проводить их дополнительную проверку на предмет достоверности. В соответствии с ч. 2 ст. 18 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат не может быть привлечен к какой-либо ответственности (в том числе после приостановления или прекращения статуса адвоката) за выраженное им при осуществлении адвокатской деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии (бездействии). Возможное уголовное преследование адвоката за высказывание им своего мнения порождают своеобразную атмосферу страха, в которой адвокат, защищая интересы клиента, параллельно вынужден заботиться и о собственной безопасности. Последнее положение делает адвокатскую защиту значительно менее эффективной. Эффект атмосферы страха был отмечен Европейским судом по правам человека, который признал, что угроза уголовного наказания за диффамацию может привести к самоцензуре («Никкула против Финляндии» марта 2002 года). Европейский суд подчеркнул, что адвокат, относительно прокурора может позволить себе большее, нежели относительно суда, то есть уважение к суду обязательно для всех сторон, а вот уважение к процессуальному противнику - вопрос культуры и нравственности, а не права - но полемика и осуществление защиты, полемического задора подразумевают большую возможность. В соответствии с нормами закона действовал и.о. дознаватель ОВД Зеленоградского района Калининградской области Калачев Ю.Е.. Он правильно формулировал вывод о необходимости обращения Марченко в порядке частного обвинения. А в судебном разбирательстве по жалобе Марченко в порядке ст. 125 УПК РФ, судом был нарушен уголовно процессуальный закон. Так как согласно ч. 3 ст. 39 УПК РФ указания руководителя следственного органа по уголовному делу даются в письменном виде и обязательны для исполнения следователем. В нашем случае к дознавателю предъявлял требования другой орган, который не имеет указанных полномочий. Относительно законности действий и.о. дознавателя Калачева Ю.Е., то его действия основаны на требованиях закона, предусмотренного ч. 2 ст. 21, ст. 73, ч. 1 ст. 86 УПК РФ. В ходе следственных действий дознаватель на основании допустимых доказательств исследовал материалы дела и посредством изучения материалов дела собрал достаточно материала для составления выводов по заявлению осужденного. Исходя из вышеуказанного, нет никаких оснований допрашивать представителя, который на судебном заседании исполнял полномочия адвоката. А отмена прокурором постановлений об отказе и направление на новый пересмотр с требованием взять показания у представителя потерпевших незаконно, противоречит всем перечисленным выше нормам российского законодательства, и является прямым давлением со стороны прокуратуры на адвоката в интересах преступника. В связи с указанными обстоятельствами в Калининградский областной суд направлена кассационная жалоба.

Органы прокуратуры Зеленоградского района оказывают давление на правосудие.

Президенту Российской Федерации, Верховному Главнокомандующему ВС РФ МЕДВЕДЕВУ Дмитрию Анатольевичу 101000, г. Москва, Кремль   «Почему прокуроры носят военную форму, а воинское приветствие не отдают? Потому что в законе о прокуратуре, в отличие от уставов, про воинское приветствие ничего не сказано».  (Адвокат В.И.Сергеев. О прокурорах и следователях. http://www.visadvokat.ru)  ОБРАЩЕНИЕ с предложением о ликвидации излишествующих органов военной прокуратуры на территории Калининградской области внесении изменений в законодательство о прокуратуре РФ  К Вам обращается офицер, окончивший военную академию имени Фрунзе, служивший на различных командных и штабных должностях. В настоящее время нахожусь в отставке и оказываю юридические услуги и в частности военнослужащим и членам их семей. В современных условиях приведения Вооруженных сил Российской Федерации в оптимальную численность, которая в дальнейшем позволит им выполнить основную свою функцию по защите государства, правительством делаются определенные шаги по реорганизации правоохранительного механизма в сфере воинской деятельности в соответствии с происходящими изменениями. Так, перспективным шагом, стал вступивший в законную силу с 23 июля 2010 года Федеральный закон &quot;Об упразднении некоторых гарнизонных военных судов&quot;. В соответствии с данным федеральным законом Черняховский гарнизонный военный суд в Калининградской области прекратит свое существование с обозначенной данным положением даты – 23 июля 2011 года. Таким образом, на территории Калининградской области останется два гарнизонных военных суда – Калининградский и Балтийский. Такое положение дел отвечает количеству воинских гарнизонов и частей, находящихся на территории Калининградской области после вхождения их в новый облик (то есть после сокращения). А вот количество гарнизонных военных прокуратур на территории Калининградской области исчисляется в количестве 7, из них 6 осуществляют надзор за частями и соединениями Вооруженных Сил РФ, что в три раза превышает количество судов, и они, с моей точки зрения, дублируют друг друга, либо выполняют не те функции по своему предназначению. Так, например военная прокуратура Пионерского гарнизона, находящаяся на территории курортного города Светлогорска Калининградской области на берегу Балтийского моря, по моему мнению, выполняет функцию базы отдыха для чиновников вышестоящей прокуратуры из столицы нашего государства города Москвы. Военная прокуратура должна дислоцироваться рядом с основными частями и соединениями данного гарнизона, а НЕ НА ПЛЯЖЕ! А это очередная почва для процветания коррупции среди прокурорских работников и благоприятные условия для выстраивания корпоративных связей в корыстных целях, выходящих за пределы интересов государства, наносящие существенный вред обществу и урон всему государству. Данное обстоятельство подтверждается, по моему мнению, устоявшимся в Калининградской области порядком назначения на должности прокурорских работников, когда в основу профессионального отбора закладывается не принцип уровня профессиональной подготовки и способности принести обществу пользы назначаемого, а наличие его родственных связей. Как конечный результат в прокуратуре оказываются дети сестер, дочери братьев и т.д., а потенциально профессиональным работникам вход в эти структуры изначально закрыт только потому, что его родственник не «влиятельный чиновник, или начальник военторга». Так, сын заместителя председателя Балтийского Флотского военного суда является помощником прокурора Калининградского гарнизона, и участвует в делах, где надзор осуществляет его папа – вопиющий факт семейственности. Вот например в переводе от итальянского семья носит такое понятие как «МАФИЯ», и это как никогда уместно для закоренелой системы назначения прокурорский работников Калининградского гарнизона. Что касается численности военных прокуратур на территории области, то для сравнения актуально привести численность прокуратур существовавших в Советское время, когда количество находящихся на территории Калининградской области войск превышало в десятки раз ныне действующих, а количество гарнизонных военных прокуратур было в два раза меньше, чем сейчас. А сегодня штат военных прокуратур раздут до такой степени, что скоро полковников прокурорских будет больше чем реально выполняющих боевые задачи командиров частей. В таких условиях, с моей точки зрения, назрела реальная необходимость упразднения военных прокуратур в Калининградской области и возникла необходимость приведения их в адекватное соотношение с количественным значением действующих на территории Калининградской области гарнизонов и воинских частей аналогично количеству военных судов – Калининградского и Балтийских гарнизонов. А их общая численность должна соответствовать количеству военных судей. Это уменьшит необоснованную нагрузку на Бюджет и на нас налогоплательщиков.  Кроме того не менее важным остается вопрос повышения не только образовательного уровня, но и профессионального мастерства работников военной прокуратуры, от чего зависит их истинный авторитет.  Как может быть, что прокурорский работник, не прослужив в линейных воинских частях ни одного дня, носящий погоны, осуществлять прокурорский надзор за тем, что он не знает и не понимает. В лучшем случае он был просто курсантом в городе Москве. По моему мнению, необходимо вернуться к назначению военных прокуроров как это было в Советском Союзе, когда только после службы не менее двух лет на офицерской должности, офицер мог рекомендоваться на учебу для последующего назначения на должность военного прокурора. Необходимо также отметить, что в современных условиях реформирования вооруженных сил многие воинские должности в связи с обстоятельствами несвязанными их с прямым исполнением военных обязанностей по предназначению переводятся на гражданские специальности. Так преобразовались на гражданскую специальность должности офицеров воспитательных структур, офицеров тыла, инженеров-специалистов по службам вооружения, планируется в дальнейшем преобразовать должности офицеров отделов кадра, строевых служб и финансово-экономических отделов. Деятельность военных прокуратур также не связана прямым образом с исполнением военных обязанностей по боевому предназначению. В настоящее время ни одна военная прокуратура гарнизона в Балтийском флоте прямым образом не связана с воинской деятельностью: в приказах они отсутствуют, на учениях непосредственного участия не принимают, от боевого дежурства и боевых действий отстранены. В этих условиях целесообразным является преобразование должностей военных прокуроров в гражданских прокуроров. А систему их финансирования организовать отдельно, как это организовано в судебной системе Российского государства, и вычленить финансирование из общей системы Вооруженных сил Российской Федерации. Финансирование их обходится для МО РФ в существующей системе не иначе как дорого. Кроме того, прекращение финансирования военных прокуратур за счет Министерства обороны сыграет существенную роль в профилактике возникновения связей коррупционной направленности. Примером возникновения таких связей является недавний пример выплаты денежного содержания военнослужащим и гражданскому персоналу воинских частей Балтийского гарнизона по 115 приказу Министра обороны РФ. Так высокопоставленные военачальники в частях и военная прокуратура денежное содержание получили вовремя (а где и заблаговременно), а вот остальным задержали, или просто не выплатили, о чем писали средства массовой информации в Калининградской области. В связи с изложенным  ПРОШУ:  Президента Российской Федерации, Верховного Главнокомандующего ВС РФ МЕДВЕДЕВА Дмитрия Анатольевича: 1. Упразднить излишествующие органы военной прокуратуры на территории Калининградской области и оставить две гарнизонные прокуратуры – Калининградскую и Балтийскую. Общее количество военно-прокурорских работников должно не превышать аналогичный штат военных судов. 2. Преобразовать офицерские должности военных прокуратур гарнизонов в гражданские прокурорские должности. Для назначения на должность военного прокурора должен обязательно быть ценз нахождения на офицерской должности, связанной с командованием личным составом, не менее 2 лет. 3. Установить отдельный источник финансирования военных прокуратур гарнизонов, исключив его с финансирования от Министерства обороны РФ.  Дать ответ в законом установленный срок.  Дата подачи заявления: «___» сентября 2010 года.  ___________________М.Ю.ЗОЛОТАРЕВ

Предложение Президенту Российской Федерации о ликвидации излишествующих органов прокуратуры.