Золотарев Михаил Юрьевич

        Совладелец банка Иван Тимонин (имя и фамилия изменены автором) и его супруга Марина (имя изменено) состояли в браке с 2004 года, у них было двое детей. В 2017-м на развод сначала подал Иван (в апреле), потом Марина (в мае), а 6 июня 2017-го они заключили брачный договор, где прекратили совместный режим собственности и установили раздельный на все, что было нажито в браке, включая период до заключения брачного договора. В соглашении супруги признали, что «условия справедливые, взаимовыгодные и не ущемляют ни одну из сторон» и у них нет обстоятельств, вынуждающих пойти на сделку на крайне невыгодных для себя условиях.

        Здесь необходимо указать законодательную сноску: По требованию одного из супругов суд может признать брачный договор недействительным полностью или частично, если условия ставят этого супруга в крайне неблагоприятное положение (ч. 2 ст. 44 СК).

        Договор заверили у российского нотариуса, хотя уже давно жили в Лондоне. А развелись в октябре 2017-го.

        Но в декабре 2019-го Тимонина подала в суд и потребовала признать брачный договор недействительным. Она указала, что супруг получил в десять с лишним раз больше, чем она. По ее словам, она пошла на сделку под влиянием угрозы: в апреле 2017-го супруг якобы подал иск в суд о расторжении брака, разделе совместно нажитого имущества, определении места жительства детей с отцом и взыскании с супруги алиментов. Хотя в тот период дети жили с матерью в Великобритании, Тимонина утверждала, что он угрожал забрать их к себе. В мае 2017-го бизнесмен отозвал заявление в суд, но, по словам бывшей супруги, сохранил за собой право в любой момент заявить аналогичный иск. Еще истец указала, что супруг якобы похитил документы на детей, выгнал ее из ее собственной квартиры и избил. Она тогда обращалась в отдел полиции, но ей отказали в возбуждении уголовного дела по факту нанесения телесных повреждений.

        Всеволжский городской суд Ленинградской области в июле 2020 года отказал Тимониной. Он принял во внимание аргументы юристов ее мужа, что доказательств угроз не представлено, а намерение расторгнуть брак, разделить имущество и определить место жительства детей – это не угроза, а правомерное действие. Районный суд учел, что еще до подписания брачного договора, в мае 2017-го, Тимонина сама подавала в Лондонский суд иск о разводе, разделе имущества и определении места жительства детей. А дети живут с отцом законно – на основании распоряжений Центрального семейного суда Лондона.

        Как отметил суд, простое отступление от равенства долей – это еще не повод признать брачный договор недействительным. Судьи изучили электронную переписку сторон, которую представили юристы супруга. Из нее следовало, что Тимонина знала условия сделки до ее заключения и указывала, что именно хочет забрать себе.

        Кроме того, судья учел, что Тимонина пропустила годичный срок исковой давности: о нарушении своих прав она должна была узнать не позднее дня заключения соглашения. Ведь действия ответчика, которые она считала угрозой, имели место до подписания договора.

        Это решение устояло в апелляции, но Третий кассационный суд общей юрисдикции отменил акты нижестоящих инстанций. Он исходил из того, что удержание несовершеннолетних детей в Великобритании – это угроза, под влиянием которой Тимониной пришлось подписать брачный договор. Более того, это длящееся событие, поэтому суды ошиблись, когда констатировали пропуск срока исковой давности. С такими указаниями Третий КСОЮ отправил дело на пересмотр и предписал исследовать состав и стоимость имущества, которое получила каждая из сторон, чтобы определить, соразмерна ли доля жены.

        Тимонин обжаловал это определение в Верховном суде РФ, который подтвердил его правоту и раскритиковал решение кассационной инстанции в определении ВС № 33-KT22-5-K3. В десятистраничном акте детально разбираются обстоятельства дела, рассматриваются и разъясняются основания недействительности брачного договора.

        Как отметил ВС РФ, дети живут с отцом законно на основании решения Лондонского суда, что установил еще районный суд при первичном рассмотрении дела. До этого они жили с матерью, и отец не возражал против этого. «Вывод кассационного суда об удержании детей противоречит установленным обстоятельствам», – говорится в определении. Кассационный суд был не вправе переоценивать выводы районного суда, что подача иска о расторжении брака в суд – это не угроза и не длящееся событие.

        Еще кассация не могла указывать на необходимость изучить состав имущества сторон и его соразмерность. Тимонину не поставили в крайне неблагоприятное положение, ведь отступить от равенства при разделе – это право сторон, указала гражданская коллегия Верховного суда РФ. В деле есть переписка, где супруги обсуждали, что кому достанется. В итоге Тимонина по брачному договору получила квартиру площадью около 300 м² в Лондоне, гараж и квартиру в Петербурге площадью почти 200 м², сумму в фунтах стерлингов (цифра в определении суда скрыта), коллекцию ювелирных украшений и иное имущество, перечислили судьи Верховного суда РФ. «С учетом этого стоимость имущества, переданного каждому из супругов, при отсутствии крайне неблагоприятного положения истца не имела юридического значения для правильного разрешения спора», — отметила коллегия ВС РФ под председательством Игоря Юрьева.

        Отступление от равенства долей не может быть основанием признать брачный договор недействительным даже исходя из простой логики. Совместный режим имущества, действующий по умолчанию, подразумевает деление имущества пополам. А брачный договор заключают, когда это правило не устраивает.

        Решение по делу Тимониной закономерное и не выделяется из общей практики разрешения споров о признании брачного договора недействительным, говорит старший юрист FTL Advisers , медиатор Светлана Иванова. По ее словам, российские суды крайне редко признают брачные договоры недействительными. В частности, суды первого кассационного округа делают это примерно в 13% случаев, подсчитала Анастасия Дегтярева, адвокат АБ Павлова и партнеры

        Но все же такая практика есть. В 2020 году Верховный суд РФ принял решение в пользу Марины Мухиной (данные изменены), бывшей супруги владельца трех торговых центров в Петербурге. Выходя замуж в 1999 году, она подписала брачный договор о раздельном режиме имущества. В браке Мухина занималась только воспитанием детей и домашним хозяйством, пока муж развивал бизнес. В 2017 году Мухины развелись. Марина решила признать брачный договор недействительным и разделить в суде капиталы, включая недвижимость и доли в компаниях. Она указывала, что у двоих сыновей нет никакой недвижимости, они живут по месту жительства их бабушки. На нее тоже ничего не было зарегистрировано в период брака, в то время как муж стал владельцем крупного бизнеса.

        Нижестоящие инстанции отказали в требованиях, ведь Мухина знала, на что шла, подписывая договор о раздельном режиме собственности. Верховный суд РФ отправил дело на пересмотр, приняв во внимание доводы истца. В числе прочего в определении № 78-КГ20-14 отмечается, что на нее и ее детей в 18-летний период супружества не зарегистрировано никакой недвижимости. При новом рассмотрении в 2021 году районный суд признал брачный договор недействительным и дал возможность Мухиной разделить имущество (сведений об оспаривании этого решения на сайте суда нет).

        Материал взят из источника: «ПравоРУ» от 03.11.2022г.